Уход из жизни любого человека, в каком бы возрасте он ни находился, - для родных и близких всегда долгая незаживающая рана. Когда же человек уходит в самом расцвете жизни и творческих исканий, появляется ощущение несправедливости произошедшего. Но не нам решать, кому и сколько отпущено в этом мире.

30 декабря 2005 года не стало талантливого художника Виктора Левицкого, члена Союза художников России. Он долго и мужественно сражался со своей болезнью, ни на день не впав в отчаяние, проявив при этом удивительные качества своего характера: любовь и терпение. Но коварная болезнь оказалась сильнее его.

22 сентября 2006 года Виктору Левицкому исполнилось бы 56 лет. Этот день его коллеги по детской художественной школе №9 и зеленоградские художники провели в выставочном зале "Зеленоград", на персональной выставке, посвященной его памяти. В обширной экспозиции были представлены десятки жанровых произведений, пейзажей, натюрмортов, портретов — все то широкое творческое разнообразие, которым столь профессионально владел этот большой мастер. Основную часть работ, выставленных в зале, художники и зрители увидели впервые. И это стало настоящим открытием для большинства присутствующих. Каждый, даже мимолетный этюд, хранил в себе черты удивительного таланта живописца, его самобытной личности.

Внимательно рассматривая работу за работой, казалось, будто написаны они разными художниками. Это абсолютно не означает, что автор мучительно искал себя, свою тему, — он давно уже себя нашел. Просто живописец был настолько разносторонней личностью, что, разрабатывая какой-либо сюжет, он становился совершенно другим. То поэтичным лириком, воспевающим благоухающую терпкость крымского воздуха и свежесть моря, то ироничным насмешником, превращающим огромные скороварки в бани.

Условно творчество живописца можно поделить на 4 - 5 циклов. При работе над каждым из них мастер блестяще решал разные композиционные и живописные задачи.

В 1988 году художник был совершенно очарован пленительной природой Крыма, которая оставила глубокий след в его творчестве.

Цветовая гамма холстов и картонов, привезенных им из Гурзуфа, оказалась потрясающе красива и изысканна. Он добивался впечатления воздушности натуры, окутывая ее полупрозрачной дымкой, удивительно легко прописывая очертания деревьев, домов, струящейся воды. Многочисленные оттенки синего, голубого, серебристо-серого в сочетании с розово-коричневым производят полное впечатление вибрации света и цвета, создавая при этом легкую живописную ауру.

Поездка на Академическую дачу в Вышнем Волочке дала возможность художнику создать целую серию картин, в которых запечатлена неброская красота природы средней полосы России. Импульсами для радости творчества служили ему и печальный дождливый день, и летнее светлое утро. Будучи непревзойденным мастером нюансов, для которого не существовало нелюбимого времени года или суток, он пишет мир, где царят покой и тишина. Неприметные избы с маленькими окошками, бревна, наваленные у покосившегося забора и тонкие светло-сиреневые ветви деревьев, как бы тающие в воздухе, удивительно сдержанны и спокойны в своем обобщенном лилово-коричневом колорите. Живописное решение мотивов русской деревни в его творчестве отличается исключительной слитностью с пейзажем.

Гротесковая тема, к которой Виктор Левицкий только успел прикоснуться, раскрывает перед нами совершенно иную грань его характера — доброго и веселого художника, обладающего мягким лирическим юмором.

С улыбкой он приглашает зрителя посмеяться над незадачливыми, наивными недотёпами, которые, напарившись докрасна, выпадают из бани-скороварки, или стоят в растерянности перед огромной тыквой, как перед неприступной горой, к которой можно подняться по шаткой лесенке или подлететь на самодельных крыльях ("Дельтаплан", х.м.).

В этих работах нет ни капли холодного сарказма. Очень часто мы сами становимся смешными чудаками, преувеличивающими житейские проблемы до огромных размеров, вместо того, чтобы принять этот мир иллюзий таким, каков он есть и в котором всегда есть место непознанным чудесам.

Несколько композиций, изображающих огромные фантастические спиралевидные морские раковины, своим перламутровым цветом напоминающие теплую кожу человека, воспринимаются символом призрачного царства Мира, Радости и Любви. Золотисто-охристый колорит работ и уходящие светлые морские дали, помогают ощутить покой, умиротворенность таинственных глубин морей и мировых океанов (“У моря” 2000 г., “На морском дне” 2000 г.).

Совершенно иные колористические и композиционные задачи ставил перед собой художник, работая над триптихом, находящимся в центре экспозиции, и, судя по всему, в его планах было продолжение этой темы. Зрителям открылся чудесный край, каждый уголок которого залит знойным южным солнцем, под которым вырос и сам автор. Краски ложатся на холст густо, пастозно, мазки кисти как бы лепят пузатую тыкву, початки кукурузы и засохшие стебли маков (“Натюрморт с макитрой”), деревенские хатки, крытые соломой, стога сена, утлые лодчонки и задумавшегося старика, сидящего на пороге хаты (“Тихий вечер”, “Утро на хуторе”). Ему удалось воплотить в этом несколько декоративном цикле мудрый и спокойный мир маленького простого человека, для которого крестьянский и рыбацкий труд не экзотика, а повседневная жизнь. Красота этих композиций — в своеобразном колористическом решении, в котором доминирует жёлто-коричневый цвет с оранжевыми и медовыми оттенками, неразрывно связанный с тишиной и покоем, разлитыми в этом жарком воздухе.

Смешанное чувство горечи и восхищения охватывало его коллег, рассматривающих крохотные композиции размером с блокнотный лист, созданные художником в последние месяцы его жизни.

Преодолевая мучительное состояние, он начинал рисовать, как только рука могла держать карандаш. Судя по нарисованным образам, оптимизм не покидал его: в них нет ничего мрачного, унылого или трагического. Много желтого и оранжевого цвета, напоминающего раскаленное солнце, щедро льющее свои лучи на землю.

Этими миниатюрными композициями, выполненными цветными карандашами, можно было бы заполнить половину зала. И каждый рисунок просто проникнут робкой надеждой. Надеждой на выздоровление и осуществление всех своих замыслов. И все же появление в этих рисунках фигурок ангелов дает нам понять, что Душа его в это время уже начала соприкасаться с тонким духовным Миром и готовилась предстать перед Создателем.

Всегда очень сдержанный и тактичный, не терпящий долгих пустопорожних разговоров ни о чём, он весь расцветал, когда говорил об искусстве, о творчестве, о судьбах художников. Этой приподнятой романтичностью пронизаны многочисленные букеты цветов, написанные акварелью и маслом. Гамма тончайших цветовых оттенков мерцает в лепестках незатейливых ромашек и колокольчиков, пушистых астр и хризантем. Как и все талантливые колористы, он искал силу цвета в гармоничных сочетаниях, а не в пестроте или резких диссонансах.

Виктор Левицкий был одним из создателей зеленоградской детской художественной школы №9, образованной в 1986 году и до конца оставался её бессменным завучем. Эта должность обязывает сочетать в себе педагогические и организаторские способности, которыми художник обладал в высокой степени.

Молодому городу электроники необходимо было поддерживать культурную среду, а формировать любовь к искусству нужно с детских лет. Молодые живописцы, графики и архитекторы создали школу, в которой дети не только рисуют, лепят, изучают историю мирового искусства, но также учатся видеть и слышать окружающий их мир.

Организация и проведение детских выставок, праздничные чаепития с учениками, весёлые новогодние карнавалы, на которых завуч превращался в Деда Мороза, поездки с юными художниками на пленер в Вышний Волочёк, Абрамцево, Новый Иерусалим, Звенигород, Дмитров и, безусловно, помощь и моральная поддержка педагогам, попавшим в нелёгкие жизненные обстоятельства, — всё это Виктор Левицкий делал блестяще, заслужив всеобщую любовь и уважение.

Память об этом замечательном художнике и педагоге навсегда останется в сердцах его близких, друзей и многочисленных учеников.

Галия Колоскова